Неточные совпадения
Но эти дни норда выманивали Лонгрена из его маленького
теплого дома
чаще, чем солнце, забрасывающее в ясную погоду море и Каперну покрывалами воздушного золота.
Движенья более. В деревню, в
теплый край.
Будь
чаще на коне. Деревня летом — рай.
Солнечные лучи с своей стороны забирались в рощу и, пробиваясь сквозь
чащу, обливали стволы осин таким
теплым светом, что они становились похожи на стволы сосен, а листва их почти синела и над нею поднималось бледно-голубое небо, чуть обрумяненное зарей.
Но все
чаще, вместе с шумом ветра и дождя, вместе с воем вьюг, в
тепло комнаты вторгалась обессиливающая скука и гасила глумливые мысли, сгущала все их в одну.
Пушки стреляли не часто, не торопясь и, должно быть, в разных концах города. Паузы между выстрелами были тягостнее самих выстрелов, и хотелось, чтоб стреляли
чаще, непрерывней, не мучили бы людей, которые ждут конца. Самгин, уставая, садился к столу, пил чай, неприятно
теплый, ходил по комнате, потом снова вставал на дежурство у окна. Как-то вдруг в комнату точно с потолка упала Любаша Сомова, и тревожно, возмущенно зазвучал ее голос, посыпались путаные слова...
А солнце уж опускалось за лес; оно бросало несколько чуть-чуть
теплых лучей, которые прорезывались огненной полосой через весь лес, ярко обливая золотом верхушки сосен. Потом лучи гасли один за другим; последний луч оставался долго; он, как тонкая игла, вонзился в
чащу ветвей; но и тот потух.
— Есть ли такой ваш двойник, — продолжал он, глядя на нее пытливо, — который бы невидимо ходил тут около вас, хотя бы сам был далеко, чтобы вы чувствовали, что он близко, что в нем носится частица вашего существования, и что вы сами носите в себе будто
часть чужого сердца, чужих мыслей, чужую долю на плечах, и что не одними только своими глазами смотрите на эти горы и лес, не одними своими ушами слушаете этот шум и пьете жадно воздух
теплой и темной ночи, а вместе…
И за все за это, за ту маленькую
часть серединной выгоды, которую мне обеспечит ваша разумность, за кусок и
тепло, вы берете взамен всю мою личность!
Наступило
тепло. В воображении больной рисовалось родное село, поле, луга, солнце, простор. Она все
чаще и
чаще заговаривала о том, как ей будет хорошо, если даже недуг не сразу оставит ее, а позволит хоть вынести в кресле в палисадник, чтобы свежим воздухом подышать.
Западный же берег много счастливее; здесь влияние холодного течения смягчается
теплым японским течением, известным под названием Куро-Сиво; не подлежит сомнению, что чем южнее, тем
теплее, и на южной
части западного берега наблюдается сравнительно богатая флора, но все-таки, увы, до Франции или Японии далеко.
В хорошую
теплую погоду, которая здесь бывает не часто, тюрьма вентилируется превосходно: окна и двери открываются настежь, и арестанты большую
часть дня проводят на дворе или далеко вне тюрьмы.
Интересно, что в то время, как сахалинские колонизаторы вот уже 35 лет сеют пшеницу на тундре и проводят хорошие дороги к таким местам, где могут прозябать одни только низшие моллюски, самая
теплая часть острова, а именно южная
часть западного побережья, остается в совершенном пренебрежении.
Втроем работа подвигалась очень медленно, и чем глубже, тем медленнее. Мыльников в сердцах уже несколько раз побил Оксю, но это мало помогало делу. Наступившие заморозки увеличивали неудобства: нужно было и
теплую одежду, и обувь, а осенний день невелик. Даже Мыльников задумался над своим диким предприятием. Дудка шла все еще на пятой сажени, потому что попадался все
чаще и
чаще в «пустяке» камень-ребровик, который точно черт подсовывал.
Дома мои влюбленные обыкновенно после ужина, когда весь дом укладывался спать, выходили сидеть на балкон. Ночи все это время были
теплые до духоты. Вихров обыкновенно брал с собой сигару и усаживался на мягком диване, а Мари помещалась около него и, по большей
частя, склоняла к нему на плечо свою голову. Разговоры в этих случаях происходили между ними самые задушевнейшие. Вихров откровенно рассказал Мари всю историю своей любви к Фатеевой, рассказал и об своих отношениях к Груше.
Но они не были в забросе, как в большей
части соседних имений, а, напротив того, с первого же взгляда можно было безошибочно сказать, что здесь живется
тепло и удобно.
Наступило
тепло; он
чаще и
чаще говорил об отъезде из Петербурга, и в то же время быстрее и быстрее угасал. Недуг не терзал его, а изнурял. Голова была тяжела и вся в поту. Квартирные жильцы следили за ним с удвоенным вниманием и даже с любопытством. Загадка смерти стояла так близко, что все с минуты на минуту ждали ее разрешения.
В этих приютах останавливались по большей
части иногородные купцы, приезжавшие в Москву по делам, с своей квашеной капустой, с соленой рыбой, огурцами и прочей соленой и копченой снедью, ничего не требуя от гостиницы, кроме самовара, и ни за что не платя, кроме как за"
тепло".
После обеда иногда мы отправлялись в театр или в кафе-шантан, но так как Старосмысловы и тут стесняли нас, то
чаще всего мы возвращались домой, собирались у Блохиных и начинали играть песни. Захар Иваныч затягивал:"Солнце на закате", Зоя Филипьевна подхватывала:"Время на утрате", а хор подавал:"Пошли девки за забор"… В Париже, в виду Мадлены 13, в
теплую сентябрьскую ночь, при отворенных окнах, — это производило удивительный эффект!
— И котлетку, и кофею, и вина прикажите еще прибавить, я проголодался, — отвечал Петр Степанович, с спокойным вниманием рассматривая костюм хозяина. Господин Кармазинов был в какой-то домашней куцавеечке на вате, вроде как бы жакеточки, с перламутровыми пуговками, но слишком уж коротенькой, что вовсе и не шло к его довольно сытенькому брюшку и к плотно округленным
частям начала его ног; но вкусы бывают различны. На коленях его был развернут до полу шерстяной клетчатый плед, хотя в комнате было
тепло.
В душе, как в земле, покрытой снегом, глубоко лежат семена недодуманных мыслей и чувств, не успевших расцвесть. Сквозь толщу ленивого равнодушия и печального недоверия к силам своим в тайные глубины души незаметно проникают новые зёрна впечатлений бытия, скопляются там, тяготят сердце и
чаще всего умирают вместе с человеком, не дождавшись света и
тепла, необходимого для роста жизни и вне и внутри души.
Большая
часть рек начинаются холодными, как лед, ключами; протекая на открытом воздухе, прогреваясь солнечными лучами, увеличиваясь разными притоками — они постепенно
теплеют.
Кое-где чернели корни кустов, освобожденные от сугробов;
теплые лучи солнца, пронизывая насквозь темную
чащу сучьев, озаряли в их глубине свежие, глянцевитые прутики, как бы покрытые красным лаком; затверделый снег подтачивался водою, хрустел, изламывался и скатывался в пропасть: одним словом, все ясно уже говорило, что дуло с весны и зима миновала.
Хотя старик свыкся уже с мыслью о необходимости разлучиться рано или поздно с приемышем, тем не менее, однако ж, заснуть он долго не мог: большую
часть ночи проворочался он с боку на бок и часто так сильно покрякивал, что куры и голуби, приютившиеся на окраине дырявой лодки, почти над самой его головой, вздрагивали и поспешно высовывали голову из-под
теплого крыла.
Скучно ему стало на пароходе, и все
чаще и
чаще из разноцветного тумана новых впечатлений выплывал пред Фомой затемненный ими образ ласковой тетки Анфисы с ее сказками, улыбками и мягким смехом, от которого на душу мальчика веяло радостным
теплом.
Этот круглый человек с волосатыми руками, толстогубый и рябой,
чаще всех говорил о женщинах. Он понижал свой мягкий голос до шёпота, шея у него потела, ноги беспокойно двигались, и тёмные глаза без бровей и ресниц наливались
тёплым маслом. Тонко воспринимавший запахи, Евсей находил, что от Соловьева всегда пахнет горячим, жирным, испорченным мясом.
Миловзоров. Ну, что за вздор! В трактире хорошо зимой. На дворе вьюга или мороз, квартиры у нас, по большей
части, сырые или холодные; в трактире светло и
тепло.
Он говорил с нею так же спокойно и немножко насмешливо, как со всеми, только бороду поглаживал
чаще, да глаза его сияли
теплее.
Погода эти дни была дурная, и большую
часть времени мы проводили в комнатах. Самые лучшие задушевные беседы происходили в углу между фортепьяно и окошком. На черном окне близко отражался огонь свеч, по глянцевитому стеклу изредка ударяли и текли капли. По крыше стучало, в луже шлепала вода под желобом, из окна тянуло сыростью. И как-то еще светлее,
теплее и радостнее казалось в нашем углу.
Молодой сон был нашим спасеньем в этом долгом пути. Убаюкиваемые неровной дорогой, ленивой трусцой лошадей, позваниваньем бубенцов и однообразием картин, мы проводили большую
часть времени в полузабытьи. Засыпая иной раз при свете тусклой вечерней зари и просыпаясь темною ночью под шипенье легкой метели, я часто терял границу между сном и действительностью. Сны порой бывали
теплые и яркие, как действительность, холодная действительность походила на кошмарный сон.
Он был в тот день не один; впрочем, его редко можно было застать одного. У него сидела какая-то приказная строка, со старушечьим сморщенньм лицом, ястребиным носом и беспокойными глазами, совершенно истасканное существо, недавно служившее в
теплом местечке, а в настоящее время находившееся под судом. Держась одною рукою за галстук, а другою — за переднюю
часть фрака, этот господин следил взором за Степаном Петровичем и, подождав, пока усядутся гости, проговорил с глубоким вздохом...
Но
чаще он бывал печален и жаловался, что ему не дают
теплой ванны, от которой он обязательно должен поправиться.
Сухощавый, небольшого роста пожилой человек в стареньком
теплом пальто и старой походной фуражке, проведший большую
часть своей полувековой труженической жизни в плаваниях, всегда ревнивый и добросовестный в исполнении своего долга и аккуратный педант, какими обыкновенно бывали прежние штурмана, внимательно посмотрел на горизонт, взглянул на бежавшие по небу кучевые темные облака, потянул как будто воздух своим длинноватым красным носом с желтым пятном, напоминавшим о том, как Степан Ильич отморозил себе лицо в снежный шторм у берегов Камчатки еще в то время, когда красота носа могла иметь для него значение, и проговорил...
Все становились нетерпеливее и раздражительнее, готовые из-за пустяка поссориться, и каждый из офицеров
чаще, чем прежде, искал уединения в душной каюте, чтобы, лежа в койке и посматривая на иллюминатор, омываемый седой волной, отдаваться невольно тоскливым думам и воспоминаниям о том, как хорошо теперь в
теплой уютной комнате среди родных и друзей.
По зимам и в темные ночи осенние, когда Меркулов в отлучках бывал, видалась она с полюбовником в уютной спаленке, до вторых петухов с ним просиживала возле изразцовой печки на
теплой лежаночке, а летом миловалась с ним в зеленом саду, в
частом вишенье, орешенье и весело над постылым мужем посмеивалась.
По воде на туземной лодке можно подниматься шесть суток, дальше до водораздела надо итти пешком еще один день. В средней
части ее течения, в трех днях пути от устья, есть
теплый минеральный источник с температурой в 28,6 градуса Цельсия.
Мы сделали небольшой опыт над измерением температуры воздуха. Вечером после заката солнца, когда началось излучение
тепла от земли, термометр в лесу показывал — 24 °C. Тот же термометр на открытом месте, не защищенном древесной растительностью, показывал — 28 °C. Вот почему все животные на ночевку забираются в самую глушь тайги. Это делают и люди, находя в
чаще леса защиту от холодного ветра.
Это место, где мы лежали, называется Анакапри и составляет возвышенную
часть островка. Солнце уже зашло, когда мы отправились вниз, и светила неполная луна, но было все так же
тепло и тихо и где-то звучали влюбленные мандолины, взывая к Марии. Везде Мария! Но великим спокойствием дышала моя любовь, была обвеяна чистотою лунного света, как белые домики внизу. В таком же домике жила когда-то Мария, и в такой же домик я увезу ее скоро, через четыре дня.
Но не смертью и не унынием дышала природа. От земли шел
теплый, мягкий, живой запах. Сквозь гниющие коричневые листья пробивались ярко-зеленые стрелки, почки на деревьях наливались. В
чаще весело стрекотали дрозды и воробьи. Везде кругом все двигалось, шуршало, и тихий воздух был полон этим смутным шорохом пробуждавшейся молодой, бодрой жизни.
Глаза Теркина мечтательно глядели вдоль лощины, откуда белая пелена уже исчезла под
теплом утренних лучей. Он стал припоминать свои детские ощущения, когда он лазил на колокольню села Заводное. Тогда такая усадьба казалась ему чем-то сказочным, вроде тех сокровищ и чертогов, что вставали перед ним, еще перед поступлением в гимназию, над разрозненной
частью «Тысячи и одной ночи».
Вообще для полного вкушения красот Италии недоставало
теплого сезона — я провел в ней ноябрь и
часть декабря, но я не хотел отказываться от этой поездки, боясь, что, может быть, мне не придется и совсем попасть в Италию.
Из
чащи леса несло запахом свежескошенной травы, было
тепло, на юге ровно темнела туча, бесшумно поблескивая.
Не хотелось уходить, я все останавливался. Из ржи тянуло широким
теплом, в
чаще зеленовато-бледных стеблей непрерывно звучал тонкий звон мошкары. Через голые ноги от
теплой земли шла какая-то чистая ласка, и все было близко, близко…
Армия все время стояла на одном месте. Казалось бы, для чего было двигать постоянно вдоль фронта бесчисленные полевые госпитали вслед за их
частями? Что мешало расставить их неподвижно в нужных местах? Разве было не все равно, попадет ли больной солдат единой русской армии в госпиталь своей или чужой дивизии? Между тем, стоя на месте, госпиталь мог бы устроить многочисленные, просторные и
теплые помещения для больных, с изоляционными палатами для заразных, с банями, с удобной кухней.
Почувствовали себя сестры
теплее и ближе друг к другу. Простились задушевно и решили
чаще видеться.
— Иной летает соколом с руки великокняжеской, — перебил Афоня, — что ни круг, то взовьется выше; другой пташке не та
часть. Поет себе щебетуньей-ласточкой, скоро-скорехонько стрижет воздух крыльями, а дале дома родимого не смеет. Не все ж по
тепло на гнездо колыбельное; придет пора-времечко, надо и свое гнездышко свивать и своих детушек выводить.
Вещи эти следующие: сапоги самых больших размеров,
тёплые портянки, валенки, хотя бы не обшитые кожей, кожаные подошвы и лоскуты кожи для починки, сапожный товар и инструменты, полушубки, фуфайки, штаны стёганые на вате в верхней их
части (для верховых), шерстяные перчатки, варежки, папахи, препараты против обмерзания; свиное сало, коллодиум в малых коробках.
На другое утро священник встал позже обыкновенного, взглянул в окно; на дворе дождь
теплый,
частый, благодатный льет как из ведра, и по лужам ходят большие пузыри, предвестники, что дождь разошелся и еще долго не устанет.
И уже долго он был волной, и уже разгадал все таинственные смыслы жизни, когда зашумел
частый дождь по крыше и тихим плеском окропил грудь, поцеловал сомкнутые уста, приник
тепло к глазам и принес кроткое забвение.
Она не понимала, отчего он так радостно, переходя от окна к балкону, улыбался под усами и подмигивал, когда на засыхающие всходы овса выпадал
теплый частый дождик, или отчего, когда в покос или уборку угрожающая туча уносилась ветром, он, красный, загорелый, в поту, с запахом полыни и горчавки в волосах, приходя с гумна, радостно потирая руки, говорил: ну еще денек, и мое и крестьянское всё будет в гумне.
Заметьте, что, бывало, призову ариштанта, и сижу с ним сам на сам, и читаю ему по тетради молитвы и клятвы, и пугаю его то провалом земли, то
частью его со Иудою, а сам нарочито раскладаю по столу бритвы, а потом опущаю их в
теплую воду, а потом капну из пузыречка оливкою на оселок, да правлю бритвы на оселочке, а потом вожу их по полотенечку, а потом зачинаю помалу и бриться.